Павел Флоренский и мирный атом

О религиозных трудах и трагической судьбе философа Павла Флоренского известно многим. Но мало кто знает, что Флоренский, окончивший физмат Московского университета, был также выдающимся физиком, математиком, химиком. В этом году исполняется 135 лет со дня его рождения и 80 лет со дня гибели. ВЭИ, где когда-то работал Флоренский, предлагает учредить памятный знак в его честь.
Флоренский в 1921 году занялся проблемами электротехники в карболитной комиссии ВСНХ. С апреля 1924 года работал начальником отдела во Всероссийском электротехническом институте, реализуя грандиозные планы ГОЭЛРО. Здесь он образовал, по сути, новое научно-техническое направление — электротехническое материаловедение. Тогда же Флоренский написал книгу «Диэлектрики и их техническое применение» — фундаментальный труд, заложивший основы электроматериаловедения в стране.
Широта его воззрений и понимание физических законов ярко раскрылись в большой статье «Запасы мировой энергии», опубликованной в 1925 году в журнале «Электрификация». В ней он дает оценку энергии мировых залежей горючих ископаемых. Перечисляет, как сказали бы сейчас, возобновляемые источники энергии — ветра, морских волн, небольших водоемов, атмосферное электричество. «Как ни кажутся нам велики запасы энергии, накопленной во всех горючих ископаемых вместе, они, однако, ничтожны не только в сравнении с полной мощностью, источаемой Солнцем, но даже и с долей ее, непосредственно питающей Землю»,— пишет Павел Флоренский.

Нужны особые деятели, чтобы вызвать или ускорить разложение материи. Вероятно, на свою же пользу мы пока почти не владеем такими деятелями: иначе судьба Земли была бы весьма шаткой…
Каждый атом в этом смысле есть нечто взрывчатое. Но разлагаясь, он должен внезапно выделить часть своей энергии, и мощность этого выделения в миллион раз превзойдет мощность взрыва наисильнейшего из химически взрывчатых веществ». Эта мысль была высказана за 20 лет до первого атомного взрыва.
А вот свидетельство дочери Флоренского Ольги: «Мы с папой гуляли вдвоем в окрестностях Загорска. Он начал говорить: «Я мог бы изобрести оружие, которое завоевало бы (или покорило — не помню) весь мир… но я не буду этого делать, нет, не буду». Мне стало смешно, о чем он говорит — папа и оружие несовместимо! — но я не стала возражать, я понимала, что он говорит это себе, а не мне».
В феврале 1933 года по сфальсифицированному ОГПУ МО делу Флоренский был арестован и приговорен к 10 годам ссылки на Дальний Восток, где занимался проблемой мерзлоты. После многочисленных попыток семьи освободить его внутренним указанием НКВД Флоренский был переведен осенью 1934 года в печально знаменитый Соловецкий лагерь. Его связь с семьей поддерживалась только в письмах, в которых, как это ни странно, также всплывает атомная тема.
Из письма Павла Флоренского старшему сыну Василию: «VIII.5.1935 … Последнее время подчитываю новую литературу по атомному ядру и соприкосновенным вопросам. Требуется, чтобы я прочел несколько популярных лекций около этих тем, но почти уверен в полной неподготовленности слушателей, так что ничего не поймут, несмотря ни на какую популяризацию». (Известно, что в лагере Флоренский читал лекции по высшей математике.)
Другой сын Флоренского, Кирилл, работал в Радиевом институте. Вот выдержка из письма 1937 года: «Дорогой Кирилл, в прошлом письме я писал тебе о намечающейся возможности получать повышение концентрации тяжелой воды посредством фракционного вымораживания». В каком контексте говорилось «о намечающейся возможности», неясно, хотя сам вопрос о присутствии в воде тяжелых фракций в других письмах звучал не раз, но вопроса о повышении концентрации, то есть о получении ее из обычной воды, не поднимался. В этом же письме Флоренский конкретно рассматривает эту возможность и, что особенно странно, речь идет не о лабораторных исследованиях, а о промышленном производстве: «Припоминаю, есть чьи-то старинные опыты (поищи в моих мерзлотных материалах) с медленным замораживанием воды, причем первые фракции льда садились на дно, то есть были тяжелее воды, — очевидно, были из тяжеловодного льда… Этому внезапному процессу предшествует появление в воде тонких ледяных пластинок, дисков… Полагаю, первыми будут образовываться пластинки тяжеловодного льда, они будут садиться на дно, и потому, понятно, переохлажденная вода будет внезапно выкристаллизовываться на этих тяжеловоднольдовых пластинках. Следовало бы произвести ловлю этих первичных пластин у дна и определить их состав; а м. б. это и будет наиболее простой способ промышленного производства тяжелой воды. Поговори об этом с В.И. Опыт прост, но многообещающ». (Очевидно, что В. И.— это Вернадский, директор Радиевого института.)
В этот период практически во всех странах Европы, где была развита наука, выкристаллизовывалось понимание энергетических возможностей атомного ядра, в том числе его военного применения. Тяжелая вода была открыта в 1931 году Гарольдом Юри, за что он в 1934 году получил Нобелевскую премию.
В 1934 году Энрико Ферми определил, что тяжелая вода — эффективный замедлитель нейтронов, и, кстати, засекретил свои эксперименты. Когда Отто Ган обнаружил деление ядер урана при поглощении нейтрона, которое было наиболее эффективным при их замедлении, был открыт путь к созданию атомной энергетики и атомной бомбы. В конце ноября 1937 года особая тройка УНКВД Ленинградской области приняла решение о расстреле Флоренского. В начале декабря 1937 года партия заключенных, в составе которой находился Павел Флоренский, была отправлена из Соловков в Кемь. С 8 по 10 декабря все заключенные, 509 человек, были расстреляны. Где — до сих пор неизвестно.
По книге «Восхождение «…к низинам»