Крутые виражи

От штурмана летного экипажа гражданской авиации до гендиректора авиакомпании и преподавателя МИФИ — биография Виталия Тупчиенко полна неожиданных поворотов. У него не только 30-летний стаж полетов и три высших образования: он доктор экономических наук, профессор, академик РАЕН и член диссертационного совета Университета МВД.
В 1962-м, когда Виталий Тупчиенко поступал в Кировоградскую школу высшей летной подготовки (сейчас — Летная академия Национального авиационного университета), конкурс был 36 человек на место. После медкомиссии к экзаменам допустили вдвое меньше. В роту Виталия Тупчиенко зачислили 107 человек, выпустились 87.
«Профессия летчика считалась элитной, поэтому и требования к курсантам были очень высокие — и в обучении, и в дисциплине. За тройки не пускали в увольнение, — рассказывает Виталий Тупчиенко. — Мы изучали метеорологию, аэродинамику, самолетовождение, высшую математику, бомбометание, тактику воздушного боя, астронавигацию. Нужно было знать правила нахождения 18 аэронавигационных звезд и созвездий Северного полушария звездного неба, уметь определять высоту светила, гринвичский часовой угол и т. д. Также нас учили пользоваться астрономическим компасом, так как магнитный компас из-за большого магнитного наклонения и склонения в зоне Арктики дает неверные показания».
Кстати, уже будучи летчиком, Виталий Тупчиенко побывал в Гринвичской обсерватории. Там сделал фото, одной ногой стоя в Восточном полушарии, другой ногой — в Западном.
Полсвета под крылом
После летной школы Виталия Тупчиенко направили в Дальневосточное управление гражданской авиации. Он начинал штурманом на Ил‑14. Облетел весь Дальний Восток и Восточную Сибирь, побывал на Курильских островах, Камчатке, в Магадане. «Многое повидал: от полета космического корабля, запущенного с Байконура, до поселений бывших ссыльных на берегу Охотского моря. Осужденным по политической статье некуда было возвращаться после освобождения, они строили себе бараки и землянки, — рассказывает наш собеседник. — Но особенно запомнились мне полеты в Билибино, где шло строительство АЭС. Мы доставляли материалы, оборудование для станции».
«Мальчики, горим!»
В первый же год работы при выполнении рейса Хабаровск — Владивосток молодой штурман прошел суровое испытание: на высоте 3,6 тыс. м загорелся правый двигатель.
«Это было время, когда в советско-китайских отношениях назрели серьезные разногласия (позже вылившиеся в пограничный конфликт из-за острова Даманский. — «СР»). В Кневичах, аэропорте Владивостока, шла тренировка ВВС, воздушная зона была перегружена, и нам долго не разрешали снижение и заход на посадку, — рассказывает Виталий Тупчиенко. — Когда наконец разрешили, мы находились уже слишком близко к полосе. Высота и скорость не позволяли произвести посадку, поэтому экипаж пошел на риск. Мы вошли в режим парашютирования: увеличили угол атаки до максимальных значений, выключили и зафлюгировали правый двигатель — поставили винты по полету для уменьшения разворачивающего момента, выпустили шасси и закрылки на высоте. Подачу топлива уменьшили до минимума, но насос правого двигателя не переключился на режим малого газа, и топливо выплеснулось на горячие цилиндры, что привело к пожару. Об этом мы узнали от стюардессы, которая ворвалась в кабину с криком «Мальчики, горим!». Приборы контроля работы двигателей — температуры масла, входящих-выходящих газов и др. — показывали штатный режим. Бортмеханик выскочил в салон и подтвердил ЧП».
Экипаж сработал очень спокойно и собранно. Вовремя включили противопожарную систему и продолжили заход на посадку на одном левом двигателе. Большого ущерба огонь не нанес: подгорел только правый закрылок. Его заменили, и самолет улетел обратно в Хабаровск. «Последовали большие разборки: объяснительные, докладные, рапорты. Мы обосновали действия и подтвердили свой профессиональный уровень — на тренажерах, сдали экзамены. Меня в качестве поощрения отправили учиться управлять Ту‑104», — улыбается Виталий Тупчиенко.
Отряд космонавтов
Четыре года Виталий Тупчиенко летал на Ту‑104, а затем решил поступать в отряд космонавтов — и получил добро. Нужно было сдать анализы и пройти испытания в барокамере, где моделируются условия полета на высоте 5 тыс. м. Так оценивают возможности организма и проверяют реакцию на гипоксию. Кроме того, в барокамере испытуемый устно решает задачи и примеры. «В назначенный день у меня подскочила температура — 39,2. Главврач запрещал проходить медкомиссию, но я настоял на своем, дал расписку, — вспоминает Виталий Тупчиенко. — В барокамере все сделал, а вот анализы подкачали. Сказали прийти на повторную комиссию в следующем году, а пока выбрать любое конструкторское бюро для испытательных полетов. Я пошел в КБ им. Туполева, так как летал на Ту‑104. После работы штурманом-испытателем перевелся в аэропорт Домодедово на самолет Ту‑114, затем Ил‑62. В космонавты по ряду причин больше не стремился».
Звездное небо и икра
«Летная работа не забывается. Самыми интересными были полеты на Ил‑62 в Арктику. Арктика никого не оставит равнодушным. Вылетаешь из Москвы в 10 утра, идешь на север, держа путь на Нарьян-Мар, Тикси или Диксон, и уже через три часа попадаешь в зону темноты, где звездное небо неповторимо по своей красоте. Северное сияние невозможно описать словами — это нужно видеть», — рассказывает Виталий Тупчиенко.
Он с теплотой вспоминает своих друзей с Камчатки, военных летчиков морской авиации: «Встречали нас очень гостеприимно, топили баню на берегу реки, у подножья вулкана Авача. Ледяная, хрустальная вода, девственная природа, и никого вокруг на десятки километров. А еще икра ведрами. Трехлитровая банка красной икры у местных рыбаков в то время стоила всего 10 рублей. Зарплата летчика была примерно 500 рублей в месяц».
Из летчиков — в ученые
Один из самых интересных периодов жизни Виталия Тупчиенко связан с руководством авиакомпанией «Авиаль», осуществлявшей грузовые и пассажирские перевозки по всему миру. Когда его назначили гендиректором, он понял, что ему не хватает знаний по финансам. Он окончил курсы бухучета, потом поступил в Плехановскую академию. В 50 лет защитил кандидатскую диссертацию. «В научном мире это несколько поздно, — признает Виталий Тупчиенко. — Я постоянно должен был доказывать свою компетентность. Диплом кандидата готовил по проблемам лизинга воздушных судов. Актуальная для «Авиаля» тема: в собственности компании были два Ан‑12, остальные самолеты брали в лизинг. Защита диссертации не всем пришлась по душе, некоторые не поняли, почему вдруг летчик решил стать кандидатом экономических наук. Меня вызвали на заседание Высшей аттестационной комиссии, где я подтвердил свои знания, изложенные в диссертации, ответил на все вопросы. А в 61 год я защитил докторскую».
После «Авиаля» в 1997 году Виталия Тупчиенко пригласили в Федеральную авиационную службу, в управление Центральных районов и Арктики — контролировать работу более 400 авиакомпаний. Параллельно он преподавал в Плехановской академии, затем — в МГУТУ им. Разумовского, Финансовой академии при правительстве РФ и, наконец, в МИФИ, где работает и по сей день на кафедре «Управление бизнес-проектами».
«Над Канадой небо сине…»
Виталию Тупчиенко не раз предлагали работу в других странах — в Канаде, Новой Зеландии, Австралии. «Особенно интересным было предложение о создании в Канаде авиакомпании, специализирующейся на тушении лесных пожаров и перевозке грузов на самолетах Ил‑76, — говорит он. — И самолеты наши, знакомые, и задачи хорошие, и финансовые условия заманчивые. Но я отказался: не хочется жить нигде, кроме России. Хотя, если бы знал, что, будучи доктором экономических наук, профессором, академиком РАЕН, имея множество публикаций, включенных в Scopus и Web of Science, статей, представленных в библиотеках США, Канады, Китая, приду к тому, что буду получать 11,5 тыс. рублей на 0,25 ставки из-за отсутствия нагрузки, возможно, решение было бы другим».
Жизнь в МИФИ
В МИФИ Виталий Тупчиенко с 2006 года. «Мне очень нравится работать со студентами, — говорит он. — Скоро выпустим с ними монографию на английском языке «Перспективы инновационного развития отечественной атомной отрасли». В 2018 году с группой преподавателей выпустили монографию под моей редакцией «Цифровые платформы управления жизненным циклом комплексных систем», посвященную цифровой трансформации российской атомной отрасли. За этим будущее: как авиация сократила расстояния, так цифровые технологии сокращают время, позволяя делать все гораздо быстрее и лучше». «Росатом» — главный работодатель для выпускников МИФИ. «Мы ставим магистрантам и аспирантам и в учебной, и в научно-исследовательской работе реальные задачи, решение которых актуально для атомной отрасли, — говорит Виталий Тупчиенко. — Преподавательский состав в курсе актуальных тенденций, того, что стоит на повестке дня в «Росатоме», благодаря декану нашего факультета бизнес-информатики и управления комплексными системами Александру Путилову. Помощь, которую он оказывает преподавателям и студентам МИФИ, неоценима».